Кейт порядком утомилась и выглядела измотанной. В этом она убедилась, когда несколько раз глянула в зеркала, пока тряслась в поезде, но так и не придумала, что можно сделать со своим внешним видом. Чемодан с вещами остался в аэропорту, там же лежали маски и крема, которые хоть как-то могли помочь положению.
Сама же Кейт, с минимумом косметики и бутылкой воды, грозившая того и гляди кончится, подъезжала к женевскому вокзалу и кляла Дом всеми выражениями, которые только приходили ей в голову.
Сначала ее направили в горы. Скакать по Альпам с сумкой на колесиках было бы в высшей степени глупым занятием, оставлять вещи в местном Доме не хотелось, поэтому Кейт тащилась налегке.
Собственно, так она, повесив на плечо небольшую спортивную сумку, и поехала к Женеву, когда все опрошенные местные жители указывали то на Этобон, то махали в сторону так называемого Миландра, а то и вовсе округляли глаза и смеялись. Кейт понятия не имела, что ищет, поэтому даже не могла толково сформулировать вопрос, а потом вдруг успокоилась — и отправилась на вокзал.
По мнению Кейт, Женевский Дом был самым осведомленным в вопросах происходящего в Швейцарии, тогда как остальные только перекладывали с места на место бумажки. Если уж пытаться дергать за нитки, то только там.

Поезд остановился, и Кейт вышла на перрон в числе первых, огляделась. В прошлый раз она прибыла в Женеву на самолете и теперь, стоя столбом и давая толпе спокойно обходить ее стороной, понятия не имела, куда двигаться дальше. У Кейт была карта, на которой она отметила все дома, но для этого нужно было зарядить телефон.
Она порылась в сумке, достала мобильник и глянула на дисплей. Разумеется, всего три процента.
Кейт уже давно была в тех отношениях с собственным Домом, когда могла позволить себе отправить начальнику сообщение "Я в Женеве" и на том успокоиться. Ответа она не дождалась, пожала плечами и пошла к выходу в город.
Будучи человеком, привыкшим путешествовать и не всегда успевающим поймать на карту деньги, пересылаемые Домом, Кейт собиралась забраться в автобус, но вовремя одумалась: опрашивать остальных пассажиров и постоянно дергаться, чтобы наверняка выйти у университета, ужасно не хотелось. К тому же, попробуй узнай нужный маршрут! Ну уж нет, она и без того ужасно устала и мечтала скорее о подушке с одеялом, чем о продолжении приключений.
Впрочем, эти самые приключения ее не спрашивали и были, что ужасно, работой.
Кейт поймала такси, задала маршрут, забралась на заднее сидение и тут же раскрыла сумочку — не спортивную, в которую на всякий случай затолкала спальник, компас, палатку, жидкость для розжига, спички и еще немного мелочей, необходимых для длительных пеших прогулок по откровенно безлюдной местности, а обычную дамскую. Быстрыми движениями она поправила прическу, кое-как исправила некое подобие макияжа, придирчиво оглядела себя и вздохнула.
Нет, все-таки выглядела она сегодня не очень.
Расстроившись, Кейт прислонилась щекой к стеклу, быстро глянув на водителя. Мужчина на нее не смотрел, поэтому, наверное, и не стал протестовать, хотя гораздо проще просто помыть стекла, чем ссориться с каждым вторым из-за неаккуратного обращения с салоном.
Ехали они быстро, и уже через двадцать минут автомобиль остановился на университетской парковке. Водитель помог вытащить спортивную сумку, которую Кейт лихо закинула в багажник самостоятельно, когда садилась, округлил глаза и промолчал. Конечно, не каждый раз встретишь юную даму, таскающую за собой сумку, весящую не меньше пяти килограммов. Кейт, решив быть такой же вежливо рассеянной, как водитель, сделал вид, что не заметила изумления, и просто поблагодарила.

— Как нет профессора Вайне? — спросила Кейт и нахмурилась. Сумка оттягивала плечо, но ставить ее на мол не хотелось: наверняка что-нибудь громыхнет, потом еще объясняй, красней за свою неловкость...
Женщина — кажется, какой-то профессор, — пожала плечами. Кейт оглядела ее с ног до головы, отмечая про себя, что на ней надеты ужасно стоптанные туфли, которые давно пора было бы сменить на что-то более приемлемое, вздохнула. В университет она ехала исключительно для того, чтобы побеседовать с Вайне. Этот мужчина, пусть и пожилой, однажды заезжал в Глазго, пока Кейт там училась, и рассказывал много всего интересного про искусство, традиции и легенды Швейцарии, а тут оказалось, что он отсутствовал на кафедре.
— А где?.. — начала Кейт, но женщина, только что стоявшая напротив, вдруг быстро отодвинула Кейт в сторону, заохала, ударившись о сумку рукой, и помчалась к выходу. — Оу. Отлично.
Она торчала на кафедре искусства, чувствуя себя абсолютной дурой, раздражаясь и все сильнее сожалея о том, что не направилась сначала в Дом: там хотя бы можно было бы отдохнуть. А здесь что? Только столы, мужчина, немногим старше нее, листавший папку, книжные стеллажи и единственный на всю кафедру компьютер, выглядевший даже несколько тоскливо в этом запыленном царстве.
— Если вы мне поведаете, что с профессором Вайне, я буду вам невероятно благодарна, — сказала Кейт, обратившись к мужчине, наконец-то поставила на пол сумку, не озаботившись тем, чтобы она не попала какому-нибудь случайному студенту или преподавателю под ноги, — и даже, пожалуй, желая именно этого, — шагнула вперед и протянула руку вперед. — Я Кэтрин Галлахер, его старая знакомая. Я надеялась его встретить здесь, даже сообщила неделю назад, что, наверное, заеду...
Кейт слегка закусила губу, улыбнулась и пожала плечами.

Кейт нахмурилась, еле сдержавшись, чтобы не выругаться. Вместо этого она медленно опустилась на стул, машинально провела ладонями по бедрам, будто разглаживая юбку, и только позже поняла, что одета в штаны.
Вот чего она не ожидала, так это того, что организм может совершить с ней такую штуку.
Чуть меньше она не ожидала, что профессора Вайне не окажется на месте.
— До конца лета я ждать не смогу, — покачала головой Кейт.
Она, конечно, смогла бы ждать хоть до зимы, ее "командировки" не регламентировались. Главное — присылать время от времени отчеты о том, как продвигается работа. Только сама Кейт абсолютно не хотела торчать в Швейцарии: там, в далекой зеленой Ирландии, ее ждал Итан, каждый день писал огромные сообщения на почту, присылал фотографии и изредка звонил, а Кейт, хоть и не скучала так остро, как бы наверняка тосковала, случись ей редко уезжать из дома, все равно испытывала необходимость находиться рядом с ним. И если отсутствие какого-то профессора обещало перенести встречу с мужем на неопределенный срок... да не бывать такому!
Кейт взяла стакан воды и осушила его в два глотка. Она никак не могла научиться пить медленно, подобный инстинкт срабатывал у нее исключительно в пустыне и в джунглях, в остальных же широтах Кейт пила жадно, будто в первый и последний раз. Стакан она тут же поставила на ближайший стол, озаботившись, чтобы он не угодил на какую-нибудь бумажку. По ее мнению, разумеется, ни одна бумага из всех университетов и выеденного яйца не стоила, но ведь у преподавателей были иные точки зрения.
Взгляд Кейт остановился на Эйлере: она разглядывала его, оценивала так, как только может оценить женщина мужчину, умудрилась осмотреть  ног до головы, а затем дружелюбно улыбнулась.
— Возможно, — ответила она уклончиво и даже плечом повела — шансы действительно были, но такие ничтожно малые, что даже не были достойны никакой особой пометки.
Кейт резво поднялась со стула, дошла до сумки. Первой мыслью, конечно, было попросить Эйлера сходить за вещами, но ее пришлось отбросить в сторону. Кейт все еще была усталой и абсолютно не желала отвечать на десяток лишних вопросов, потому что, в конце концов, невероятно сложно в двух словах рассказать обычному человеку, зачем девушке ее лет палатка!
Достав из бокового кармана тонкую брошюрку с вложенным между страницами листом бумаги, Кейт вернулась на свое место.
— Взгляните, — она раскрыла книгу на одном из разворотов, который легко находила по загнутым углам страниц. Весь текст был исчеркан, что-то было выделено, что-то подчеркнуто разноцветными маркерами, у одного из абзацев на полях стоял жирный восклицательный знак, нарисованный алой помадой. — Меня интересует одна легенда, вот эта.
Кейт наугад ткнула пальцем, потом посмотрела, увидела, что промазала, и исправилась. Аккуратный ноготь, накрашенный бледно-коричневым лаком, указывал на словосочетание "корона с красным камнем". Эйлер, разумеется, захотел рассмотреть статью поближе, и Кейт отдала ему книгу, забрав лист.
— Это личное, — отговорилась она, закинула ногу на ногу и подождала, пока статью прочтут. В руке она вертела карту местности, которую сама же и нарисовала, такую же исчерканную, как и найденная легенда, если не хуже. Конечно, Кейт могла бы отмечать все и на собственной карте, но там она предпочитала указывать исключительно места, в которых есть или, наоборот, нет артефакта, хотя он должен быть. На собственном творении можно было нарисовать даже ориентиры.
Иногда, когда было совсем туго, случалось даже писать ругательства.
Сейчас, например, сверху на листе, прямо над картой, очень старательно карандашом было выведено FUCK — любовно даже, с чувством и завитушками, почти каллиграфически.
— Мне хотелось бы послушать ваше мнение о предполагаемом расположении владений Арии. Я понимаю, что это легенда, но, как нам всем известно, легенды частично строятся на фактах... — Кейт завела прядь волос за ухо, облизала губы, хлопнула глазами и улыбнулась еще раз: перед ней был мужчина, и она отчаянно флиртовала, чтобы добиться своего. Никакая усталость не могла вытравить из нее этой привычки.

Кейт подождала, пока Эйлер прочтет легенду. Конечно, для него это было обыкновенной сказкой, но Кейт прекрасно знала, что все связанное с подобными вещами когда-то действительно происходило, хотя редко так, как бывало описано в книгах. В свое время она прочитала десятки преданий, истории о некоторых вещах ей удалось послушать из первых рук, сравнить и сделать собственные выводы: очень удобным было то, что ангелы и демоны жили гораздо дольше обычных людей.
Конечно, больше всего ей хотелось бы встретиться с тем, кто объяснит ей историю Стоунхенджа, но все Существа, жившие во времена его возведения, давным-давно рассыпались прахом.
Эйлер дочитал и сделал выводы. Кейт покивала — она тоже прекрасно знала, что история очень типична, абсолютно обыкновенна и ничем не отличается от большинства европейских легенд. Это касалось не только швейцарских: в каждой стране была хотя бы одна легенда, в которой рассказывалось о девушке, которая влюбилась и была предана.
И, как обычно, было у прекрасной девы много золота, но самым главным украшением было одно единственное, жуткое и прекрасное. Ничего особенного.
— В Банкуре я уже побывала, — сообщила Кейт и, не сдержавшись, поморщилась.
Она поднялась со стула, приподнялась на носочки, чтобы заглянуть в книгу, провела ногтем над словом "корона" во второй раз, указывая Эйлеру на конкретный предмет поисков.
— Меня интересует этот предмет, корона с красным камнем, предположительно рубином. О ней известно очень мало, самое главное — то, что она действительно существовала и, возможно, как раз обладала эффектом, дающим ее носителю способность обращаться в змею. Опять же, это исключительно предположения, но, как вы понимаете, все легенды были основаны на реальных событиях.
С профессором Вайне было бы гораздо проще. По крайней мере, этот мужчина не только серьезно подходил к делу, был готов предоставить всю нужную информацию по запросу от дома, но еще и сам являлся демоном, что облегчало диалог с ним. Конечно, Кейт было гораздо проще беседовать с обычным человеком и не бояться, что она может попасться под влияние, быть использована в качестве "батарейки" или что-то подобное, но всегда проще иметь дело с осведомленным человеком, чем пытаться изворачиваться и уходить от прямых упоминаний Дома.
Она продолжила, откинув с лица упавшие волосы:
— След этой короны затерялся в ее родном кантоне, единственное, что мне удалось узнать — это то, что она была вывезена оттуда много лет назад при изучении местности. Возможно, ее увезли археологи или обычные охотники за древностями, сказать об этом точно может быть так же сложно, как и то, где конкретно искать корону, — Кейт перевела дыхание, вернулась на стул, чинно свела вместе ноги, положила руки на колени. — От профессора Вайне мне требовалось проследить, насколько это возможно, след короны в Женеве, потому что у меня есть подозрения, что она находится именно здесь, но я не имею никаких доказательств. Вы сможете мне с этим помочь?

Кейт, возможно, раздражалась, но собиралась держаться до конца. Не в ее правилах было сворачивать на середине пути: возможно, она взяла бы временный отгул, сбегала бы отдохнуть, а потом вернулась сюда и продолжила опрос университетских кадров на предмет какого-нибудь случайного знатока нужной ей области литературы.
И, вроде, этот Эйлер подходил, но навряд ли он мог сказать что-то стоящее.
Кейт отвела взгляд в сторону, прикусила губу, тут же почувствовав во рту вкус помады, потом вновь посмотрела на собеседника. Сидеть тогда, когда он стоял, было морально неудобно, но она продолжала, заткнув подальше свое желание во всем быть равной тем, с кем ей приходилось разговаривать.
— Да, мне это известно, — подтвердила Кейт.
Пока она летела в Швейцарию, ей пришлось перерыть информацию о стране, поэтому Кейт больше привирала, чем действительно многое знала о месте, в котором находится. Но, на ее взгляд, поверхностной информации было вполне достаточно, ведь если бы ей пришлось действительно активно копаться в истории и географии, Кейт занялась бы этим непосредственно в Женеве, а не в Ирландии: гораздо проще узнавать что-то о месте, находясь в нем самом.
Вариант с вывозом короны за пределы страны она, конечно же, рассмотрела, но получалась одна несостыковка: артефакты, такие, как эта корона, всегда каким-то неведомым для обычных людей образом стремились вернуться на свою историческую родину и в итоге как раз возвращались. Многие реликвии из пирамид пришлось оставить в Египте из-за того, что, вывези их куда-то в другую страну, как тут же начнутся сыпаться еще большие проклятия, чем при извлечении этих артефактов.
Поэтому дальнейшая теория Эйлера заинтересовала Кейт. Она подалась чуть вперед, а потом и вовсе встала, начала ходить туда-сюда по кафедре, обходя столы и стулья. Один раз она нечаянно задела башню из папок, чудом поймала ее и выровняла.
— Фурнье... — протянула Кейт.
Конечно же, она не знала поименно всех Существ Ирландии, а что говорить о какой-то там Швейцарии. Кейт не запоминала даже деятелей, разве что в памяти оставались те, которыми она когда-либо интересовалась, поэтому фамилия Фурнье была ей неизвестна. Она знала всех британских коллекционеров, будь они людьми или кем бы то ни было еще, со многими общалась, устраивала им встречи с Домом. Насколько ей было известно, Дом следил за подобными людьми, а здесь...
Да, пожалуй, не стоило забывать, что в разных странах все работает несколько иначе.
— Я бы с вами не согласилась, — покачала головой Кейт, — на прием мне попасть удастся, но не известно, сколько до того момента пройдет времени, а мне бы хотелось разобраться со всем как можно скорее. Что вы еще можете мне о нем рассказать? Антони, мне нужно все, что вы знаете, дело действительно важное.
Если Фурнье был демоном, как о нем, по словам Эйлера, поговаривали, тогда Кейт попадала в очень неприятное положение: связываться с демонами она предпочитала непосредственно в Доме, а самой тащиться к нему и что-то вызнавать было страшно и опасно. Но, с другой стороны, она ведь не собиралась требовать возврата короны, ей просто нужно было обнаружить ее местоположение, ведь так?

Разумеется, Кейт не верили на слово — более того, даже на то, как она активна хлопала глазами, не хотели вестись. В арабских странах подобные быстрые взгляды и взмахи ресниц работали гораздо лучше, а тут не спасала даже округлая и ярко выраженная "р": рычали в Женеве все без исключения, говоря преимущественно на французском. Ничем их не удивишь.
— Видите ли... — начала Кейт, вернулась на стул и замолчала, разглядывая свои колени и облизывая губу.
Каждый раз приходилось придумывать новые легенды, Кейт чудом не путалась в том, что болтала то одному, то другому. Особенно нелепым был рассказ о том, что цепочку, которая якобы была на шее Хранительницы Озера, на самом деле потеряла прабабушка Кейт, а ей подарила пра-пра-пра-много-пра-пра-бабушка, и теперь, когда семейная реликвия утеряна, приходится тратить силы на поиски.
Тогда было ужасно неловко, а сейчас — тьфу!
— Признаться честно, я отношусь к организации, которая занимается поиском древних реликвий, легендарных и, возможно, вовсе не существовавших на свете. Главная наша задача — это подтверждение того, что все легенды и предания имеют в своей основе больше правды, чем вымысла. Знаете эти постоянные поиски Святого Грааля? Можно сказать, что мы занимаемся тем же самым, только не замахиваемся настолько далеко. Святой Грааль, как и Ноев Ковчег, и Экскалибур, и некоторые другие реликвии, являются для нас той самой недостижимой задачей, а пока мы шагаем к ней, стараемся параллельно отыскать следы остальных легенд. Что-то вроде тайного ордена, только без всяких заветов и прочей ерунды, — Кейт усмехнулась.
Получалось складно и очень правдоподобно, даже не придерешься. По сути дела, она сказала больше правды, чем соврала: отдел артефактов действительно занимался поиском этих самых артефактов, всех разом и по всему миру, вот только не ради доказательства их существования, а чтобы спрятать подальше и уберечь людей от вреда. Но это уже мелочи.
Названия организации Эйлер не потребовал, и Кейт даже воодушевилась: не хотелось бы выдумывать что-нибудь особенное, а Тамплиеры, сволочи такие, забрали себе самое удачное название. В противном случае пришлось бы сказать "Дом", и тогда грань правды и лжи поколебалась бы, а Эйлер, возможно, влез бы в то, во что лезть не стоит даже под страхом смерти.
Нет, конечно, под страхом смерти стоит, но только так и никак иначе.
Эйлер взял телефон, нашел нужный контакт и начал договариваться. То ли у Кейт был хороший слух, то ли у телефона — динамик, но удавалось услышать добрую половину разговора. Кейт внимательно следила за его мимикой, подбадривающе улыбалась и мысленно поздравляла себя с маленькой победой.
О том, что придется наряжаться, Кейт услышала раньше, чем Эйлер озвучил ей то, что им придется побывать на званом ужине. Она прижала ладонь ко рту,а  потом порывисто подскочила со стула и обняла Эйлера.
— Спасибо, огромное вам спасибо! — затараторила Кейт. — Вы просто не представляете, как вы помогли мне!
Она отошла так же быстро, как подпрыгнула к Эйлеру, едва не светясь от счастья. Кейт вытащила телефон, глянула на время, посчитала оставшиеся часы, покивала, а затем из нее посыпался поток вопросов:
— Где именно он будет проходить? Мне вас подождать здесь, или мы встретимся позже? До скольки вы сегодня? Вам точно будет удобно идти туда вместе со мной? Вы же не против? А то я так навязываюсь, — Кейт не представляла, как на эту череду можно ответить, но некоторое время не могла замолчать. Она была бесконечно благодарна.

Эйлер обнял ее в ответ, и Кейт радостно улыбнулась: она обожала, когда ее женские чары срабатывали. Притом ей не казалось использовать их абсолютно всегда, даже сейчас, в ситуации, когда она откровенно навязывалась практически абсолютно незнакомому человеку.
Хотя, собственно, не на друзей же и родственников их применять.
По правде сказать, Кейт не гнушалась использовать "тяжелую артиллерию" постоянно: она могла расплакаться, разговаривая с родителями, если они ни в какую не желали принимать ее точку зрения, сыграть берущую за душу сцену в кафе с подругами, а с Итаном иногда и вовсе не получалось нормально себя контролировать — пыталась, вроде, мужу и без того вечно доставалось, но не могла.
Здесь же флирта понадобилось всего ничего, а Эйлер уже готов был помогать Кейт, даже сопровождать ее на прием.
Но, разумеется, у него, как у человека занятого, было множество дел. Кейт достала телефон, глянула на время, сунула его в карман, тут же забыла, который час, и была вынуждена повторить процедуру. Платья в пол она, разумеется, не привезла: попросту не ожидала, что возможны такие события, в которых она должна будет выглядеть богемной красавицей, даже туфли захватила простенькие, руководствуясь соображениями удобства, а потом уже красоты. Чтобы пройти на прием, Кейт должна была в короткие сроки найти себе наряд, а это было весьма и весьма сложно.
Она прикусила губу, размышляя, как разумней всего было бы поступить.
— Мне есть, где жить, — оповестила она, — но у меня нет подходящей одежды, к тому же, я не знаю, как добираться до места, где мне предстоит остановиться. Более того, я бы не хотела забегать туда перед важным делом, потому что, боюсь, проторчу там до посинения. Поэтому я переночую у вас сегодня, с вашего позволения, а завтра отправлюсь в свой... отель. А пока вы будете вести пары, я подберу себе подходящий гардероб. Постараюсь не опоздать и прибыть сюда через четыре часа!
Кейт, ни минуты не сомневаясь, оставила сумку на кафедре, с собой захватив лишь дамскую сумку — которая, к слову, весила немногим меньше, чем дорожная, но хотя бы выглядела прилично.
То, что университет находился на центральной улице, было сущим везением. Стоило только выйти из ворот, как Кейт тут же попала на оживленную улицу, наполненную куда-то спешащими женевцами, звенящими колокольчиками на велосипедах, смеющимися и через одного болтающими по телефону. Расправив плечи, Кейт перешла через дорогу, вместе с шумной толпой пробралась в торговый центр и пошла, останавливаясь исключительно у тех магазинов, в которых практически не было людей.
Искать отдельные бутики не было времени, Кейт понятия не имела, что и где находится в Женеве, пока ни разу не пробегала по улицам. Приходилось ухищряться и искать в торговом центре места подороже и покачественней.
На примерку платья, подбор аксессуаров и обуви ушло три с половиной часа: Кейт подошла к делу очень тщательно, то и дело отвергала новые и новые варианты, измучилась так, что едва стояла на ногах, а обувь подбирала, сидя на мягком диванчике и указывая пальцем на ту пару, которую решила примерить. И, подумать только, обошла всего пять магазинов вечернего туалета!
На выходе из торгового центра Кейт захватила рожок мороженого и направилась обратно в университет. Конечно, не мешало бы поесть, но она сомневалась, что если сейчас сядет, сможет резво и быстро встать: ноги гудели, ужасно хотелось отдохнуть хотя бы час, но это, кажется, было невозможно до того момента, пока они не окажутся в доме у Эйлера.
Прошагав на нужную кафедру, Кейт все же уселась на стул, проигнорировав недовольный взгляд той самой женщины в стоптанных туфлях, и принялась тщательно разглядывать себя в маленькое карманное зеркало. Оказалось, что хоть она выглядела все такой же измотанной, но не более того, а это было уже хорошо.
Вошедшему Эйлеру Кейт очень светло улыбнулась и помахала рукой, будто не виделась с ним вечность.
— Как пары? — любезно осведомилась она, вставая при его приближении и закладывая руки за спиной.

И все-таки этот Антони Эйлер оказался невероятно дружелюбным человеком.
— Да, спасибо, подобрала то самое, которое было нужно, — довольно ответила Кэтрин.
В ее гардеробе было множество одежды, о некоторых вещах она даже не помнила, а когда доставала, удивлялась, откуда подобное могло у нее взяться. И теперь Кэтрин, разумеется, казалось, что платья, подобного купленного, у нее нет и в помине, хотя была морального готова ошибаться.
Она старалась не смотреть по сторонам, чтобы не наткнуться на взгляд той женщины, улыбалась и боролась с желанием тут же показать покупку Эйлеру, пусть ему вряд ли было настолько сильно интересно.
— Ой, ну что же, он же тяжелый! — запричитала Кэтрин, в тайне довольная, когда Эйлер подхватил ее рюкзак и пошел прочь. Она спешно шла следом, поахала немного, посокрушалась, что, де, из-за нее приходится терпеть такие неудобства, а потом, чтобы не чувствовать себя неловко, попыталась заказать такси. Эйлер почему-то отмахивался от подобной затеи, шутил и предлагал прогуляться, и Кэтрин ничего не оставалось, кроме как согласиться.
Всю дорогу она трещала без умолку: говорила то о работе, опуская множество деталей, которые явно были лишними и, по сути, не нужными для понимания общей картины, болтала о странах, в которых побывала, сравнивала Женеву с другими европейскими городами и все поражалась ее красоте. Кэтрин даже умудрилась пару раз упомянуть Итана, но нейтрально, просто по имени, не скажешь даже, что речь шла о ее супруге. 
Путь до квартиры прошел практически незаметно.
Войдя в дом, Кэтрин придирчиво огляделась. К беспорядку она относилась легко, в конце концов, чаще всего уборка лежала на плечах Итана, меньше отлучавшегося с насиженного места, а она, в свою очередь, ночевала и в палатке, и в бараках, поэтому обычную квартиру воспринимала со всей той теплотой, на которую вообще только способен современный человек. 
При слове "душ" Кэтрин и вовсе благодарно застонала.
Она быстро оттащила вещи в спальню, поставила пакеты рядом с рюкзаком, выпросила у Эйлера полотенце и, не выпуская из рук дамскую сумку, направилась в ванную. Конечно, в мужском доме было недостаточно средств по уходу за телом, но здесь была теплая вода, текущая по водопроводу, и не было насекомых, норовивших облепить тело.
Кэтрин проторчала под душем около получаса, успела помыть голову и даже стереть макияж, хотя сначала раздумывала над тем, чтобы оставить его и не показаться Эйлеру уродиной. Здравый смысл победил, правда, когда она вымывала из глаз тушь, рада своему здравомыслию не была. Кэтрин быстро оделась в то, в чем была и до этого, наскоро промокнула волосы полотенцем и вышла, наконец-то, из ванной, оставив после себя душное, наполненное не успевшим осесть паром, помещение.
— Знаете, это было самое счастливое время за весь день, — искренне сказала она, медленно заходя в комнату и усаживаясь на диван, подогнув под себя ногу. Вода капала с волос на шею и плечи, но это было даже приятно.
Еще раз оглядевшись, Кэтрин улыбнулась.
— У вас тут красиво, очень уютный дом.

— О, суши! — Кейт всплеснула руками, радостно заулыбавшись.
Еда была очень кстати: ей, как человеку, который не успел ничем подкрепиться, страшно хотелось хоть как-то заставить свой организм двигаться. И чем больше бытовых приятностей происходило, тем легче становилось.
Кейт, не особенно размышляя над тем, правильно ли поступает, стала помогать Эйлеру с мелкими заботами. Особенно ей понравилось открывать дверь, чтобы принять заставку, и видеть несколько изумленное и смущенное лицо совсем еще зеленого мальчишки, который, будь его воля, наверняка бы сбежал быстрее, чем Кейт успела спросить, сколько она должна заплатить.
Внимание Кейт льстило, особенно такое.
Все оставшееся до похода в ресторан время она прихорашивалась. Важности приема должен был соответствовать и ее внешний вид, Кейт несколько раз закалывала и вновь раскалывала успевшие подсохнуть волосы, постоянно оставалась недовольна результатом, один раз даже чуть не вспылила и не заявила, что никуда не пойдет, но вовремя себя остановила.
На макияж ушло гораздо меньше времени: быстрыми отработанными движениями Кейт сделала строгий вечерний вариант, которому всегда доверяла в подобных случаях, поставила акцент на темно-вишневые губы и совсем чуть-чуть — на подкрашенные дымчатыми тенями глаза. Получилось недурно, а в сочетании с грехом пополам созданной прической и купленным совсем недавно платьем так и вовсе красиво.
Кейт надела туфли, еще раз попробовала каблук, пройдясь туда-сюда по квартире, оценила его как достаточно удобный, переложила в клатч мелкие необходимые вещи и, в качестве завершающего штриха, надела аксессуары.
Беглый осмотр собственного отражения оставил Кейт довольной: выглядела она дорого, красиво и не фривольно, что было самым главным. Только после этого она подцепила под локоть ожидавшего Эйлера и согласилась выйти из дома.
Он опять настоял на пешей прогулке, и Кейт согласилась, пусть менее охотно, чем днем: каблуки, хоть и выдержали поход по квартире, не обещали быть такими же комфортными после. Между тем, она была спутницей, Эйлер помогал именно ей, а не наоборот, поэтому Кейт не имела никакого права на возмущение.
На входе в ресторан их даже не остановили, разве что бегло посмотрели на приглашение, окинули их обоих взглядом и остались довольны. Кейт на всякий случай скосила взгляд на Эйлера, пока они проходили мимо гардероба и уборных к главному залу: точно ли все хорошо, не сбилась набок бабочка, не помялся ли воротничок? Но нет, они оба выглядели прекрасно и абсолютно гармонично смотрелись среди пусть разношерстной, но одинаково чопорной публики.
— Диадема, помните? — шепнула Кейт. — Если вдруг увидите Фурье или даже просто подумаете, что увидели, сразу же мне говорите, хорошо?
Ей вдруг стало неловко, что она втягивает во все происходящее Эйлера — ни в чем неповинного, по сути, человека. В зале был полумрак, люди прохаживались и разговаривали, но более ничего не происходило. Не было никакой выставки, которую Кейт ожидала, единственным проявлением искусства оставалась музыка, лившаяся из огромных динамиков.
Их проводили к нужному столику, находившемуся едва ли не на самом видном месте, Кейт подождала, пока ей отодвинут стул, села и тут же заказала шампанского.
— Узнаете хоть кого-то из присутствующих? — наклонившись к Эйлеру, спросила Кейт.

Разумеется, Эйлер знал хоть кого-то из этих людей — он жил в Женеве, был наслышан о многих, а Кейт смотрела на них как впервые. У нее не было времени читать светскую хронику, она даже не всегда могла угадать самых известных актеров в фильмах, а что уж о встреченных живых людях!
Когда к ним подошла какая-то девушка, Кейт, ни на секунду не усомнившись, решила, что перед ними какая-нибудь очередная звезда, пусть даже и городского масштаба. Тем не менее, Эйлер вел себя так, будто бы не только хорошо знал ее, но и имел близкие отношения. Вряд ли преподаватель университета мог похвастаться такими знакомствами, да и не выглядел ее кавалер вечера тянущимся к популярности.
Кейт смотрела на них двоих, отмечала про себя, что незнакомка ее игнорирует, и чувствовала исключительно женское удовольствие: девица наверняка заревновала, когда увидела, что Эйлер уделяет Кейт все свое внимание, а ее даже не замечает в толпе.
Зато из разговора удалось понять, что эта девушка — та самая, которая помогла им пробраться на этот прием.
Кейт встала, протянула руку и сжала ладонь Хлои, дружелюбно улыбаясь.
— Приятно познакомиться, Хлоя! Антони очень тепло о вас отзывался.
Кейт посмотрела немного в сторону и увидела вдруг, что за соседним столиком сидит молодой человек и неотрывно смотрит на нее. Он поднял бокал шампанского, подмигнул и пригубил напиток.
По спине пробежал холодок, а одновременно с ним появилось чувство острейшей досады. Кейт охотилась за диадемой, она почти вплотную подошла — и тут столкнулась с этим ублюдком из Женевского Дома! Вот чего она ожидала меньше всего, так это увидеть знакомое лицо.
— Прошу меня простить, кажется, я увидела своего знакомого. Антони, извините, я вернусь буквально через несколько минут, — Кейт погладила Эйлера по плечу, едва не скрипя зубами от злости, подхватила свой бокал шампанского и пошла, качая бедрами, через ползала.
Мужчина наблюдал за каждым ее шагом, а Кейт еле сдерживалась, чтобы не обернуться и не глянуть на Эйлера и Хлою.
Впрочем, раньше, чем она решилась это сделать, ей навстречу уже встали.
— Какая приятная встреча, Кэтти! — голос Этьена был все такой же мягкий, как раньше, а на лице не было ни одной морщинки, которая по-настоящему портила бы его внешность — и не скажешь, что ему уже давно стукнуло сорок.
— Взаимно, Этьен, — Кейт кривила душой, но улыбалась так, словно действительно находила изумительно приятным пересечься со старым знакомым.
С Этьеном они сталкивались повсюду: в Фивах, лежа в одной палатке ночью в пустыне, перешептываясь и обсуждая возможность появления скорпиона в спальном мешке, было самое тесное столкновение — Кейт визжала, как сумасшедшая, когда ей показалось, будто по ней что-то ползет, и в итоге провела всю ночь в одном спальнике вместе с Этьеном. Они пересекались в джунглях, а тайге, в заснеженных горах, обычных густонаселенных жилых городах — везде, раз за разом осознавая, что практически ненавидят друг друга из духа соперничества и неспособности прийти к общему соглашению.
Но увидеть его на приеме, хорошо вымытого, без щетины и даже в костюме, Кейт не ожидала.
— Диадема? — только и спросил Этьен, протянул руку с зажатым бокалом.
Кейт протянула свой бокал в ответ прежде, чем кивнуть; они чокнулись и замолчали, сверля другу друга взглядами, пока отпивали шампанское.
Этьен вдруг улыбнулся и кивнул куда-то за спину Кейт:
— Франсуа Фурнье, коллекционер и невероятный говнюк... ты ведь знаешь, Кэтти, что он демон, не так ли? А еще — тебе точно стоит знать! — он только что подошел к твоему мужчине, — казалось, этот факт доставил Этьену особое удовольствие. — Я бы спросил тебя о больше, но... Кэтти, дорогая, ну неприлично так бросать собеседников, где тебя учили манерам?
Кейт недовольно зыркнула на Этьена через плечо и продолжила путь к Эйлеру. И надо же так встрять: попасть на прием к демону, который зачем-то собирает артефакты и скрывают свою личность!
— Доброго вам вечера! — тут же пошла ва-банк Кейт, решив переключить внимание на себя, и протянула руку Фурнье тыльной стороной ладони вверх.