Кейт была в Женевском Доме уже приличное количество времени, но все никак не могла по-человечески передохнуть: то были проблемы с диадемой, вытекшие в некрасивое разбирательство с прилагающимися приключениями, то шкатулка, которую забросило в Африку из Европы, не хотела открываться, сколько бы символов не пришлось Кейт разыскать в словарях, то она открылась, но внутри обнаружилась дощучка, прописанная еще более странными письменами, то внезапная простуда...
Конечно, ей было не привыкать вертеться и заниматься делами до последнего, пока уже сам организм не потребует перерыва, но, в конце концов, она была в месте, где работали многочисленные знакомые Итана, а Кейт срашно хотелось поздороваться со всеми и каждым.
Эпидемия, скосившая часть Существ, перепутала все планы окончательно: более или менее значимые личности отправились прятаться по своим углам, опасаясь подхватить смертельный вирус, лекарства от которого пока что не нашли, людей изолировали и подвергли вакцинации, будто это могло помочь от сверхъестественной заразы, и Кейт, оставаясь все время абсолютно здоровой за время начавшейся паники, едва ли не единственная оставляла за собой доступ в любую часть Дома. Правда, не пользовалась привилегиями: многим было достаточно увидеть ее, чтобы поспешно свернуть в другой коридор.
Болезнь боялись все, и, оставаясь в одиночестве, Кейт понимала, что, пожалуй, довольна сейчас отсутствием Итана под боком. Переживать за мужа хотелось меньше всего, но, насколько ей было известно, до Ирландии моровка еще не добралась.
Устав ковырять неподатливый артефакт, Кейт глянула на время и недовольно поморщилась. Самое время было сбегать за кофе, чтобы устроить себе небольшой перерыв: мягкое место казалось квадратным от долгого сидения. Она поднялась, сладко потянулась, поправила немного задравшуюся юбку и, цокая каблуками, пошла к коридор. Кейт сидела в архиве, находившемся на самом нижнем этаже, и до ближайших кофейных автоматов нужно было пройти едва ли не полздания, что было скорее радостным событием, чем нет.
В Женевском Доме все казались более серьезными, чем в Дублинском, Кейт страдальчески вздыхала об этом, морщилась, когда очередной чопорный мужик проносился мимо, не здороваясь, и искренне радовалась любому вниманию. Ей казалось, что еще немного — и она зарастет пылью, что те стеллажи, от которых не получалось далеко отойти.
У кофейного автомата торчали какие-то Ищейки. Кейт улыбнулась им, они бодро покивали ей и продолжили беседу:
— Вот, и Вернер мне такой: "Как тебя вообще туда занесло?!"
— А ты чего?
— А я: "На крыльях ужаса!"
Они заржали, достали мелочь из окошка для сдачи и ушли, продолжая беседовать и даже не думая снижать громкость.
Кейт прищурилась, одновременно пытаясь понять, хочет она горячий шоколад или пусть бы с ним, взять капучино. Вернера, работавшего в этом Доме, Кейт знала ровно одного, но не факт, что упомянутый в беседе был не его однофамильцем.
Ткнув пальцем на кнопку с шоколадом, она дождалась, пока крошечный пластиковый стакан наполнится до краев, вытащила его и пошла туда, где, по ее мнению, заседали Координаторы. Кейт медленно шла по коридору, читая таблички, и остановилась у той, на которой значился "Вернер, С." 
Тот, которого, она знала, тоже был "С".
Кейт постучала и, дождавшись ответа, открыла дверь. В кабинете действительно оказался ее знакомый, и Кейт вдруг страшно ему обрадовался, всплеснула рукой и едва не расплескала шоколад.
— Северин! Ох, Северин, как я рада вас видеть! — защебетала Кейт, замерев в открытых дверях и улыбаясь. — Не понимаю, как я могла забыть, что вы работаете в этом отделении Дома!

— Нет-нет, все верно, — Кейт улыбалась.
Она была бесконечно рада любым ниточкам, ведущим к Итану. Иногда Кейт дергалась, увидев светловолосых высоких мужчин в коридоре, смутно похожих на мужа, но потом успокаивалась. Нельзя сказать, что она достаточно много виделась с Итаном, чтобы узнавать его в любом прохожем, и все же не могла справиться с желанием быть хоть немного ближе к дому.
Кейт наконец-то вошла в кабинет, закрыла за собой дверь и уселась на стул, обозначив, что выйдет отсюда только после беседы.
Впрочем, Северин и сам не был против: он задавал много вопросов, Кейт радостно перекладывала стаканчик из одной руки в другую и розовела от удовольствия.
Наконец-то она может поговорить по-человечески!
— Этим летом не вышло, вообще беда какая-то: сиди в Женеве, а почему — скажем в другой раз. Нет, вы подумайте только! Ну что это такое? Бред какой-то. Ладно, сейчас эпидемия, другое совсем дело, но летом-то что? — возмутилась Кейт, которой всегда хотелось ругать начальство вне зависимости от ситуации и обстоятельств. — Итан все так же, дальше Дублина его не пускают, так что лучше вы к нам.
"К нам" было невероятно абстрактным, но Кейт говорила это, не задумываясь. В ее мечтах она встречала множество гостей Итана, подавала им выпивку и говорила на малозначительные темы, а на деле — сталкивалась с ними вот так, как с Северином, в других городах и даже странах.
— А чего все так всполошились, кстати? — спросила Кейт, которая не очень смыслила ни в медицинских проблемах, ни во внутренних заморочках Дома. — Как я поняла, заболевание, похожее на простуду, убивает Существ? Пока что ничего большего узнать не удалось, мой отдел не особенно информируют. Да и как-то... пока не пригодилось.
Кейт пожала плечами. Она была спокойна, пока не болел Итан, а моровка еще явно не успела добраться до Ирландии. Когда она звонила мужу, не считаясь с часовыми поясами, посреди его ночи, Итан только сонно спросил, с чего такая паника. А после отрапортовал, чинно и без лишних разглагольствований, что чувствует себя превосходно, описал свое самочувствие — и добавил в конце, что ему будет в разы лучше, если Кейт даст выспаться.
— В Ирландии пока что все спокойно, — на всякий случай добавила Кейт, опустив описание того, как она это разузнала.
Она быстро допила шоколад и заозиралась, выискивая в кабинете урну.
— А куда можно?.. — Кейт поболтал в воздухе пустым стаканчиком.

Кейт слушала и недоумевала. Ей казалось, что подобных эпидемий раньше никогда не было: конечно, она мало что смыслила, прожила всего четверть века, но вряд ли событие, подобное этому, не отразилось бы в истории — а уж кому, как не ей, знать всякие байки. Кейт часто читала про чуму и холеру, пока отыскивала тот или иной артефакт, но не одна болезнь не могла по-настоящему скосить Существ, как это происходило сейчас. У каждого из них был недюжинный иммунитет, поэтому поверить в осложнения простуды не получалось.
— Это ужасно, — тихо проговорила Кейт, только сейчас, кажется, по-настоящему осознавая все возможные последствия. — Нужно что-то делать!..
Вот только что? Кейт не знала, она ничего не смыслила в медицине и все заболевания лечила ровно тремя средствами: аспирином, но-шпой и леденцами от кашля. Ничего из этого не спасло бы ни одного ангела от смерти, даже если взять общую совокупность трех видов таблеток.
— Я слышала, что демонов это тоже коснулось, — отметила она.
Про Потомков Кейт знала мало, но почему-то не сомневалась, что досталась и им.
В конце концов, они оба, и Северин, и Кейт, были больше заинтересованы в общем самочувствии ангелов, а не кого-то там еще. За себя она знала, что не пропадет, но вот то, что не могла стоять рядом с Итаном и каждые полчаса заставлять его мерить температуру, невероятно напрягало. В такие минуты, как сейчас, она могла быть ужасающе назойливой и не считала это зазорным.
— Да, было дело. Сначала думала, что пыли надышалась: в прошлый раз ездила в Африку, нашла там в развалинах карнакского храма в Египте шкатулку. У них там оборудование ни к черту, будто сами из песка и палок лепили... В общем, пришлось дождаться, пока попаду в нормальное отделение Дома, а тут сразу же за дело принялась.
Кейт вдруг замолчала и побледнела, застыв с приоткрытым ртом. Потом она его захлопнула, нахмурилась, провела ладонью по лбу, уставилась на документы, которые Северин судорожно собирал, но не видела ни одного из них.
— Эту шкатулку из Европы вывезли, — продолжила Кейт, глядя на бумажки, а голос был почти испуганный. — Какая-то экспедиция, наверное... Долго не могла открыть шкатулку, а там, внутри, была дощечка с письменами и какой-то порошок, который высыпался тут же: я, конечно, старалась не переворачивать, но не вышло. Думала, что пыль, чихала от нее полдня, а потом, через некоторое время, температура поднялась, насморк...
Она замолчала, глядя на Северина широко распахнутыми глазами.