Вернер сдержал свое слово, чем на некоторое время отсрочил свою кончину. Не то чтобы Тоду было выгодно устранять Координатора, на которого в случае если подопечный понаделал противозаконных дел посыплются все шишки, но в далекой перспективе над досточтимым герром веяли не самые теплые ветра. Догадывался он о том или находился в неведении о том, что Рэнсон все еще присутствует в голове несчастного Миттенхайна и уходить не собирается, даже узнав личности своих убийц, конкретно Тода интересовало мало. В конце концов, всегда можно было притвориться, что его появление  — всего лишь следствие природной рассеянности, следствие пропуска приема лекарства.
Ангел показал Тоду распечатки архивов, предприняв попытку взять с него слово не предпринимать в дальнейшем никаких противоправных действий в отношении Ищеек, причастных к делу. Рэнсон, разумеется, напустил на себя вид раскаявшегося в сиюминутном порыве крушить все и вся хулигана, покивал. Даже большой палец вверх поднял, как бы говоря "я все понял".
Но таким как Вернер он ничего и никогда не обещал.

Прежде, чем отправляться на встречу с демоном, которому Тод собирался предложить сыграть в опасную игру, следовало привести себя в надлежащий вид. Это значило одеться поприличней, сбрить с лица трехдневную щетину, вымыть отросшие волосы и заставить руки Адольфа перестать дрожать. Стоя в маленькой ванной комнате перед раковиной и глядя в зеркало, Рэнсон позволил себе на мгновение — всего лишь краткий миг — быть серьезным. Открыв воду и смывая в трубу остатки пены для бритья, он задал себе простой вопрос.
Что он делает? И дал на него почти мгновенный ответ: собирается завершить судьбу двух Ищеек, разумеется. Где? Прямо под носом у Августа. Смысл? Отмщение. Приятное чувство вершить судьбы и своей рукой написать последнюю главу в истории жизни этих Существ.
Тод вызвал такси и в ожидании его оделся в один из своих сценических костюмов, возблагодарив небеса за то, что они с Адольфом были практически одинаковой комплекции. Сдержанный темно-синий костюм в стиле милитари, пальто темно-серого цвета.
Такси подъехало к офису, в котором работал Сато Хироши. Тод заплатил за поездку, вышел из машины, хлопнув дверью громче обычного, и, не обратив внимания на недовольную ругань водителя широким шагом направился к главному входу. Вызвал лифт, доехал до нужного этажа, вышел, дошел до двери, коротко выдохнул, словно собрался залпом выпить стопку водки, и открыл дверь коленом.
— Сато Хироши, вы здесь? — Тод улыбнулся, трижды постучав костяшкой указательного пальца по дверному косяку. На свой страх и риск Рэнсон вошел в кабинет, сел в гостевое кресло и с трудом удержался от того, чтобы не положить ноги на стол. — Мы с вами незнакомы, но у меня есть к вам предложение, которое вам точно понравится.

В принципе то, что его не узнали, было предсказуемо: все же Адольф и Хироши встречались в последний раз больше трех лет назад, при весьма интересных с точки зрения обоих обстоятельствах и провели вместе слишком мало времени для того, чтобы стать близкими друзьями. Адвокат в принципе мало что и кого любил. Ценность для него составляли разве что его дочь да работа, поэтому не имело смысла даже пытаться заводить с ним некое подобие хороших отношений.
Когда адвокат сказал ему проваливать, да еще назвал не по имени, Тод откинулся в кресле, затем широко и предвкушающе улыбнулся. Демон явно не принял его всерьез, принимал за прежнего — нервного, дерганного мальчишку с какой-то плохо объяснимой тягой к смерти, и это Рэнсону нравилось. Он не поднялся на ноги, не извинился и вышел вон быстрым шагом, склонив голову и пряча глаза. Нет, он намеревался привлечь к себе внимание.
— Я не Адольф, — Тод обернулся к демону, который стоял у дверей. Улыбка стала шире. Наклонившись к столу, он двумя пальцами взял сигарету, сел на стол, затем сделал короткую затяжку, выпустил скупой дым из ноздрей  и смял окурок в ладони. После чего аккуратно положил его в пепельницу. — Вы обознались. Я Тод Рэнсон и Август Миттенхайн интересует меня только мертвым. Но я к вам не по этому вопросу. Ну что вы стоите в дверях как не родной! — Тод деланно-сокрушенно всплеснул руками, покачал головой. — К вам пришел, скажем так, необычный клиент, а вы нос воротите. Вы выпить хотите? Или переговорим-таки у вас в кабинете?

Похоже, на порог его выставлять пока не собираются. Тод удовлетворенно улыбнулся, облизнув передние верхние клыки, слезая со стола и занимая прежнее место в кресле. Имя Августа все-таки обладает каким-то поистине магнетическим воздействием, прямо-таки магическим притяжением. Услышав его, любое существо, которое хоть сколько-нибудь претерпело бы от Дома, равнодушным точно не останется. Но Рэнсон отнюдь не кривил душой, говоря про собственный интерес к хладному телу Главы Ищеек женевского Дома. Он хотел его смерти. Но не своими руками.
Пока адвокат усаживался за свой рабочий стол, Тод успел даже прокрутить в голове картину самой жестокой пытки, какую только можно устроить для такого бесчувственного чурбана как Август. Вот, его связанные руки бледнеют, голова безвольно падает на грудь, голос — хриплый шепот, а в груди уже торчит, под самым сердцем, большой мясницкий нож.
Сато отвлек от дальнейшего развития сюжета, задумав устроить проверку. Тод удивленно вскинул брови, на несколько секунд даже перестав скалиться. Всматривался в лицо адвоката, ища в нем явные признаки паранойи, заглядывал в глаза, привстав с кресла. Всё это происходило в безмолвном молчании.
А потом Рэнсон упал обратно в кресло, задрал голову и заливисто рассмеялся.
— Ах, Сато-сан, — его согнуло пополам, но, отсмеявшись, он утер выступившие из глаз слезы, выдохнул и чуть успокоился. Его ничуть не задела подозрительность демона, он был ей даже рад.
Доказывать Сато, что он — не Адольф? Это было бы смешно, не будь Тоду нужно от демона кое-что незаконное.
— Тетрадку с наблюдениями Дома забыл, завтра принесу, — неумело отшутился Рэнсон на слова Сато. Он смотрел на демона прищурив один глаз. — Сато-сан, я грохнул в марте семнадцать человек. Адольф на подобное никогда бы не решился. Да он орал от ужаса, узнав, что это сделал я! Вы правда думаете, что я с распростертыми объятиями побежал работать в Дом? Нет, звучит, конечно, разумно, — Тод приложил сложенные вместе указательный и средний пальцы к носу и нахмурившись, изображая серьезные раздумья. Но спустя миг напускное исчезло, оставив после себя лишь наглую улыбку и взгляд, полный ненависти. — Но разум — не по мою душу! Да я пришел к вам, чтобы их убить! Понимаете? За-ре-зать! У-то-пить! Неважно! Мне нужны вы, Сато-сан. — Тод указал на адвоката. —  Вы и ваша ненависть. Помнится, вы с Домом тоже не сильно ладили.

Тод решил, что ничего не потеряет, если позволит себе маленькую вольность и возложил-таки ноги на стол — одну поверх другой, постаравшись сделать это максимально тихо, чтобы демон не услышал стука ботинок о поверхность. Если Сато так противно общаться с ним лицом к лицу, то пускай не думает, что за этим не последует маленькая шалость. Сложив руки на груди, Тод медленно и с явным удовольствием облизнул губы, усмехнулся.
— Решил, а то как же. Причем, давно, причем не одного, причем даже сам доплачу за их убийство сверху. Я человек слова, Сато-сан, и видите, каким учтивым я могу быть с теми, кто мне нравится? Рад, кстати, что вы перестали ломать комедию и отнеслись ко мне всерьез чуть больше, чем к Адольфу. А то доказывай вам, демонам, все и вся.
Тод втянул носом воздух, учуял дым и тоже захотел курить. Выпросив у демона зажигалку, он на время убрал ноги со стола, но лишь затем, чтобы вновь возложить их на прежнее место и закурить, изображая из себя немного утомленную бытом богему. Пока Хироши вновь не обернулся, можно было позволить себе некоторые вольности. Рэнсон бросил зажигалку на стол, затянулся и выдохнул дым через ноздри.
— Чудесный табак, Сато-сан, м-м-м-м. — Протянул Тод таким тоном, будто прямо сейчас под столом у него брали в рот. — А, к сути нашего дела. Не, я в курсе, что боец вы так себе, вы скорее на другом играете. Не знаю, на чем-то психологическом таком, — он помахал свободными от сигареты пальцами. — Я-то кинул химфак. Короче! — Рука с сигаретой взметнулась вверх после очередной затяжки. — Не рандомных, а вполне конкретных, и не просто Существ, а Ищеек! Я их имена даже знаю. Отличный повод насолить Августу, а?
Табак был действительно хорошим, как и реальность, в которой его не выставляли за дверь, а дали шанс выговориться. Разводить сентиментальные сопли не имело смысла, Тод прекрасно знал, что Хироши не интересуют перипетии жизни и смерти конкретного лица, а вот насолить Дому, да еще остаться при этом безнаказанным — эта перспектива должны была быть для демона заманчивой.
Тод в две затяжки докурил свою сигарету, убрал ноги со стола, вытер поверхность рукавом и потушил окурок в пепельнице. Щелкнул пальцами, подмигнул адвокату.
— Пф, вот уж дудки, — презрительно фыркнул он. — Не выйдет, пока я ему не скажу. Ну, или Мортен — тут как фишка ляжет. Но вы не о том слегка спрашиваете. У меня есть имена Ищеек и деньги, и в перспективе — вы, а у вас — шанс нагадить Дому без вреда для себя. Ведь Дом должен заплатить за свои промахи, а, Сато-сан? Вы согласны помочь мне в этом деле?

— Оу, оу, оу, — Тод поднял ладони в предупредительном жесте, говоря тем самым, что сдается. К тому моменту, как брезгливость демона больше ничто не сдерживало и она грозила вот-вот вылиться на голову проблемного клиента, тот ноги со стола уже убрал и, в общем, сделал все свои незавершенные в этом кабинете дела. — Полегче, полегче. У вас из ушей пар сейчас повалит.
Возблагодарив небеса за наличие у личности-ядра сверхъестественного чутья, Тод повел носом в воздухе, пытаясь определить настроение демона на текущий момент. Раздражение, скорее всего из-за чуть было не закончившейся плохо выходки со столом, тлело в адвокате. И он определенно испытывал интерес к чему-то, что знал только Тод. Эта мысль приятно грела его самолюбие.
— М-м-м, Мортен, да. Я так и сказал, — несколько недоуменно подтвердил словами и кивком головы Рэнсон. Он не до конца понимал причину столь бурного интереса к личности, чуть более трех лет лежавшей в могиле, но знал, что Мортен тоже был демоном, только постарше адвоката. На некоторое время он прекратил улыбаться. Ему требовалась пара минут, чтобы привыкнуть к новым обстоятельствам.
Но стоило Тоду вспомнить о Мортене, как память — не сразу, а сцена за сценой — стала выдавать воспоминания Адольфа об их опыте общения. Это вызвало новую порцию отвратительно мерзких довольных ухмылок.
— Это был мой второй аргумент. Ну, на случай, если вы не согласитесь кокнуть парочку домовцев. — Тод развел руки в стороны, поставив их на подлокотники кресла. — Вас это удивило? А удивит ли вас тот факт, что я — такой же, как он? Отдельный человек, именно человек, прикиньте! Жил-жил, да помер. Только я-то точно знаю, что помер от Дома, а вот старина Мортен — черт его знает. Вызвать вам его поговорить?
Рэнсон подмигнул демону, довольный произведенным эффектом.
— О, за способности Адольфа можете не волноваться. За месяц с гаком я к когтям пообвык. Морти вот их не особенно любит, а я — да-а. Очень люблю их.
Тод потянулся, хрустнул костяшками пальцев и сложил ладони в замок, вторя демону. Он сидел в гостевом кресле так, будто это не он пришел с просьбой, а у него самого что-то просили.
— Насчет дела. Кхм. Собственно, имена: Джон Гамильтон, этот мало чем интересен, и Годфри Гаррисон. Последний из семьи Гаррисон, пошел в Ищейки защищать интересы какой-то важной шишки лет пять назад, потом то ли передумал, то ли перекупили. Не знаю деталей, да это и не особенно важно. Семей у них нет, мстить за них некому. Ну а насчет денег — выпишите чек, кину после завершения нашего дельца Августу. Он про меня не очень в курсе, а средства дает, стоит только попросить. Оба кадра сейчас в Доме, но скоро должны свалить к кому-то из них домой.

Адвокат вел себя более непредсказуемо, чем от него ожидалось. Тод в какой-то момент и вовсе начал подозревать, что не понимает его: то Сато отворачивался, кривил губы, выражал презрение и капал ядом брезгливости, то, заинтригованный, поворачивался обратно. Но стоило ему услышать, казалось бы, самое интересное, как Рэнсон вновь увидел перед собой не сосредоточенное лицо, а спинку кресла. Это заставило его недовольно скривить губы и развести руками.
Но демон не прервал беседу. Напротив, он продолжил ее, выкинув такое, что заставило быстро пересыхающие губы Миттенхайна улыбаться.
Сато отказался от денег запросив другую плату. В кабинете раздались одиночные хлопки.
— Браво, Сато-сан, браво. Вы умеете удивлять. — Он показал большой палец вверх, поерзал в кресле. — Ладно, мне больше достанется. А условие ваше я принимаю. У вас двоих есть неоконченное дело, да?
Интересно, интересно. Чем дальше в лес, тем больше распалялся адвокат. Сперва сорвался, услышав одно только имя Мортена, а теперь даже отказался от денег ради встречи с ним. Что же произошло или могло произойти между двумя демонами? Может, один из них знает тайну, недоступную другому? Или один хочет закопать родных другого, но перед этим страсть как желает поболтать с уже почившим? Кто их знает. Тод возмутился бы, если бы не знал, что услышит каждое произнесенное Мортеном слово. Вопрос же с Адольфом решался довольно просто. Потомок элементарно отключался, стоило ему потерять контроль над сознанием. Таблетки, которые ему давали в Доме, в некотором роде помогали удерживать сознание на плаву, но со времени начала их приема не прошло и месяца. А потому Тод пока еще мог выходить, не опасаясь быть застигнутым врасплох.
— Ну-у-у, я думал, вам и это будет не особо интересно, но раз уж вы настаиваете... эти парни убили меня. Один ударил софитом в висок, другой отключил мне кислород в больнице. — Губы сжались, он нахмурился. Его душил изнутри хорошо сдерживаемый гнев. — Адольфу они ничего не делали. А ваш Август подписывал бумажку на мою ликвидацию. Хотя, у него и выбора особо не было. Пф, жалкая пешка. — Рэнсон отвел взгляд, прикусил ноготь большого пальца правой руки. Ему потребовалось около минуты, чтобы справиться с собой. — М? А чего тянуть? В лицо я их видел, как зовут, где живут знаю, как грохнуть их без последствий, потому что их двое — ну-у-у-у, это наша с вами задачка, так?
Тод фыркнул. У Хироши похоже был на обоих Миттенхайнов если не зуб, то пунктик.
— Не расколется он. Он дрыхнет. Все время, пока мы с вами тут лясы точим. И кстати, тогда, в марте, — взгляд стал жестким. Тод наслаждался воспоминаниями о том времени, когда работал на Крысолова. — Он дрых еще крепче. Дом помогает ему справляться с этим, дает через Вернера какие-то психотропные таблетки. После них дикий сушняк и голова сильно кружится.
Рэнсон встал, сделал круг по кабинету, остановился перед адвокатом, склонив голову набок.
— Так что, это будет сегодня? Или у вас другие планы?

Тод просто пожал плечами — он не знал. Вернер конечно показывал материалы из архива, но что-то не припоминалось, чтобы там были хоть какие-то бумаги, объясняющие, что такого мог сделать Дому самый обыкновенный человек, которому даже в перспективе стать Существом не светило. Рэнсон снова и снова задавался этим вопросом, всю голову сломал, пытаясь вычислить, где же он так лоханулся, но тщетно. Конечно, было у него одно подозрение, основанное скорее на собственных домыслах, а не на реальных фактах, но оно хотя бы было лучше той оглушающей пустоты и взгляда в никуда во время действия таблеток Вернера.
— Видимо, что-то серьезное, — сказал Тод, поджав губы. — Шибко тайное. Хрен знает, что. Вернер дал все доступное по моему делу, но ясен хер, что там было и второе дно. Его не увидеть, если не быть вхожим в Дом. А Август сам ни за что мне не скажет. Да и Вернер, хотя у него шансов получить что-то сверхсекретное еще меньше, чем у Адольфа — дожить до тридцати.
Тайны Дома как таковые Тода не интересовали, но вот собственный зад он готов был защищать даже после своей физической смерти. А вот демона какие-то из закромов архивного отдела интересовали, уж слишком у него был заметен блеск в глазах. Что ж, если он захочет, Рэнсон раскопает для него что-нибудь. А пока он, повинуясь команде, медленно встал и спокойно вышел, не оглядываясь на демона, будто тот мог причинить ему вред одним взглядом.
Дойдя до стоянки, он, хорошенько поползав вдоль и поперек, нашел нужную ему машину и присел возле задней дверцы. Когда же услышал шаги адвоката, то вздрогнул от неожиданности.
Забравшись на заднее сидение, Тод обхватил руками переднее сидение, прислонился к подголовнику щекой. Улыбнулся, одобрив мягкость отделки.
— Улица Акасья, неподалеку от одноименного парка, — Тод назвал дом. — В доме, слава яйцам, ресторанов нет, на людей не напоремся. Я разузнал, квартира съемная. Гаррисон еще не закончил там ремонт, но пригласил Гамильтона что-то отпраздновать. Фиг его знает, может, очередная премия...
Мимо автомобиля мелькала вечерняя жизнь города. Тод уже и не помнил, когда развлекался в компании друзей. В последний раз планы на вечер испортило убийство. Его убийство. Он отлепился от сидения и уткнулся лбом в стекло.
— Гамильтон — человек, а вот Гаррисон — ангел с, как поговаривают, весьма клевой энергетикой. Его семью перебили демоны в конце семидесятых, ну он в Дом и свалил, за деньгами и безопасностью. — Тод помолчал. — Послушный ангел. Оч-ч-ч-ч-ч-чень послушный.

Выйдя из машины, Тод огляделся и махнул рукой адвокату.
— Чисто.
Беспрепятственно дойдя до нужного подъезда, Рэнсон обнаружил запертую на замок дверь.
— Точно шухерятся. Вот точно. — Он явил когти на правой руке, повозившись, сломал замок и вошел, попросил Сато не слишком скрипеть дверью. — Нам нужно на второй этаж.
Осторожные шаги не выдали демона и Потомка. Тод шел быстро, пригнувшись и впереди. На втором этаже было четыре квартиры, две из которых, судя по отсутствующим изнутри звукам, пустовали.
— Вот она, двадцать четвертая. — Тод постучал подушечкой пальца но литым цифрам. Приложил ухо к двери. В коридоре слышался разговор двух мужчин. Один был явно возбужден, другой старался держаться спокойно. Слов было не разобрать.
Тод кивнул на дверь.
— Вы первый?

Когда Тод увидел рыжего, он в буквальном смысле первые несколько секунд не мог ни двигаться, ни говорить. Отойдя в сторону, Рэнсон оставил демона разбираться с одним из тех людей, которые помогли музыканту уйти из жизни. Ему повезло, что он был с Сато, в противном случае было бы крайне трудно справиться с нахлынувшей ненавистью. Итак пришлось сжать пальцы в крепкий кулак, чтобы не сорваться и не ударить этого хрена прямо в лицо, стиснуть зубы, чтобы не вцепиться ему в глотку.
Тот. Самый. Парень. Софит. Ликвидатор, стоящий неподалеку. Боль в виске. Тод отвернулся и зашипел, умоляя Сато поторопиться.
— Д-да, — растерянно протянул рыжий хриплым голосом. Похоже, Джон не ожидал визита гостей из Дома, а те крохи информации, которые выкрикнул адвокат, заставили его испытывать беспокойство по совсем другому поводу. Мужчина махнул рукой в сторону комнаты. — Я — Джон Гамильтон. Проходите, Андрэ,  в коридоре небезопасно разговаривать.
Мужчина пропустил демона, затем Тода, приняв его, видимо, за помощника или кого-то в этом роде, затем высунулся в коридор, осмотрелся, проверяя, все ли чисто и закрыл дверь. С точки зрения безопасности он допустил разом несколько серьезных ошибок. Видимо, его прервали в разгар ссоры с Гаррисоном и он еще не успел перестроиться на рациональное мышление, до сих пор не отойдя от эмоционально неустойчивого состояния. Тод, проследовав за Сато, все время стискивал зубы и смотрел на вернувшегося в кресло ангела. Тот, похоже, был весьма недоволен тем, что их с Джоном разговор был прерван и это уже было поводом для едва заметной едкой улыбки, адресованной ему Тодом.
Второй человек, участвовавший в его устранении. Именно он отключил Рэнсону аппарат искусственного дыхания. Человек в теле Потомка занял место за креслом. Внимание Гаррисона было всецело обращено в сторону своего коллеги и Сато. Он положил ногу на ногу и наблюдал за разговором слегка нахмурив брови. Тод протянул к нему руки, кивнув демону.
— У Джорджа какие-то проблемы с Маккенроем? — Спросил Джон, стоя напротив Сато. Человек выглядел взволнованным. — Этот демоненок столько сил из него выпил, уму непостижимо. Он снова что-то натворил? Мне за ним постоянно прибирать приходится.

Демон работал аккуратно, это Тод видел и вынужден был признать, что в вопросах запудривания мозгов он мастер. Даже без использования сверхъестественной способности к внушению он смог если не всецело, то в большей степени завладеть вниманием человека. Гамильтон нахмурился сильнее, но агрессивности в его поведении Рэнсон через призму ощущений, идущих от рецепторов тела Адольфа не почуял. Пресловутое потомственное чутье орало, что человека нужно устранить. Но сделать это в другом месте, не на глазах у более спокойного и потому становящегося опасным риском срыва всей затеи Гаррисона.
Тод стоял и караулил его, а Джон тем временем кивнул и пропустил демона вперед себя. Пообещав вскоре присоединиться к нему, он быстрым шагом подошел к ангелу и прошептал что-то ему на ухо. Не доверяет демону? Насторожился из-за  внезапного визита? Или причина была в разговоре, который был начат незадолго до прихода сюда незваных гостей? Гаррисон кивнул и откинулся на спинку кресла, подобрал с пола бутылку и поставил ее ближе к ногам.
— Да-да, конечно, все, что в наших силах, — кивнул Джон, заходя в столовую и внимательно всматриваясь в Хироши. — Как его звали? Он подопечный Джорджа? Мы должны установить его личность прежде, чем отправить служебный запрос начальству.

— Ну же, Гамильтон, быстрее, — прошептал себе под нос Гаррисон. Вероятно, он думал, что его никто не услышит, однако чуткий слух Потомка и на этот раз помог Рэнсону. Он улыбнулся, чувствуя, как внутри него кипит ярость, с уходом адвоката ее становилось все труднее держать в себе. — Быстрее, выпроваживай его.
— А про меня уже успели позабыть, сладенькие? — Тод резко выскочил перед ангелом, вызвав негодующий взгляд. Нависнув над несчастным Ищейкой, Рэнсон схватил его за горло и принялся старательно его душить. Пальцы ангела вцепились в его руки, но тщетно. В нем откуда-то вдруг взялась сила — недостаточная, чтобы опрокинуть сильного мужчину на пол, но достаточная, чтобы лишить его кислорода на довольно продолжительное время.
— Что, приятно на моем месте оказаться, а, падла?! — Тод орал на Ищейку, не щадя голоса, долбя его головой кресло. — Нравится, а, говно ты тупое, а? Нравится?
Мужчина захрипел и начал заваливаться на бок, но Тод несколькими хлесткими пощечинами привел его в чувства. Тод заглянул ему в глаза, держа обеими ладонями за лицо. Конвульсивная улыбка Адольфа перекрыла ту, которой все время улыбался он сам. Его колотила дрожь.
— Я ждал этого момента несколько месяцев и теперь ты в моих руках, дерьмо ты потреблядское. В душе не ебу, о чем вы там шептались с Джонни, но учти, что с этого момента ты труп. Усек, а, говно? Ты труп!
Какого же труда ему стоило не явить когти и не вспороть брюхо этому ангелу прямо здесь и сейчас!
— Возьмешь зажигалку и пойдешь на кухню. По дороге прихвати виски и выпей. Очень много. Делай большие глотки. Зажги комфорку, отсчитай до ста — медленно! — и чиркани зажигалкой. Ты это уже делал и ничего страшного тогда не произошло.
Мужчина смотрел на Тода стеклянными глазами.
— Понял? — Спросил Тод и тряхнул Гаррисона еще раз. — Теперь топай.